В русской культуре есть пословицы, говорящие о неравенстве и неодинаковости людей:

- по Сеньке и шапка,

- по одёжке протягивай ножки,

- не в свои сани не садись,

- мал клоп, да вонюч.

Все они фиксируют, в общем – то, общеизвестные истины. До недавнего времени в точности так же писались международные документы между державами с разным, так сказать, политическим весом. Это сейчас, теоретически все государства в ООН равны, но некоторые равнее, и имеют право «вето», но, тем не менее, никому в голову не придёт считать равными разбомблённую до племенного строя Ливию и США. Практически до XX века переписка между различными державами велась весьма и весьма неодинаково. «Сверхдержавы» или кто претендовал на это, переписывались как равные, вассальные или подчинённые чьему – то суверенитету, в различной степени уважения к их статуту. Поэтому грамоты, сохранившиеся в архивах, лучше всего показывают степень могущества и суверенности тех или иных государственных формирований. Чтобы не быть обвинённым в предвзятости, я везде, где можно буду цитировать общеизвестного среди историков А.Б. Лакиера «Русская геральдика» 1855 года.[1]

«…история государственной печати в разные царствования должна быть тождественна с повествованием об изменении объема нашего отечества и отношений его к другим державам. Этим же воззрением на государственную печать объясняется, почему всегда и всеми придавалось ей у нас такое значение: без нее как символа государственной власти останавливалось отправление государственных дел. «За Государевою печатью многие Государевы грамоты стали», - читаем в отписке 17 марта 1613 г., отправленной послами, ходившими просить на царство Михаила Федоровича, к Земскому совету, который обещал прислать им «боярский подлинный список и Государеву печать». Далее, малейшая и несущественная, по-видимому, ошибка, допущенная в приложении ее, влекла за собою продолжительные толки, нередко ничтожность акта и наказание того, кто был виною погрешности: форма печати, утвержденная обычаем и законом, в известный момент была неприкосновенна…»

В дипломатической переписке имело значение всё, включая не только царскую титулатуру, но даже сорт бумаги:

«… изменения в титуле, который выставлялся на печати при имени царя; но при этом не должно выпускать из виду, что и титул был большой и краткий, и употребление того и другого в дипломатических сношениях соответствовало также степени уважения, которое Россия питала к той или другой державе. Обстоятельство это отражалось и на бумаге даже, на которой писалась грамота: на ней выводилось золотом, красками более, или менее трав и иных украшений. Как к «Цесарскому Величеству Римскому» грамоты писались на самой большой александрийской бумаге, «а травы золотыя писались большия», так к королям Шведскому, Английскому и другим «травы золотом были средния», к курфирстам* - «травы золотом на верху над писмом, а по сторонам не бывает» и, наконец, к татарскому хану писались грамоты «без трав».

В зависимости от титулатуры, т.е. степени суверенитета ставилась и печать:

«… большая государственная печать прикладывалась к грамотам в важнейшие иностранные государства. В других случаях употреблялась малая государственная печать. Она была в окружности меньше большой, что в средине ее под московским гербом и означалось иногда буквою «М». Кроме того, отписки к ханам крымским и грузинским запечатывались печатью, на которой был изображен один герб московский: «Царь на коне победил змия, около подпись царская, титла самая малая по „и иных"». Для написания грамот и приложения к ним печати брали за образец примеры прошлых лет, и раз установившаяся форма сношений с тою или другою державою не изменялась произвольно и без особенной нужды. Потому в древнейшие титулярники с величайшею точностью вносились случаи, по которым Россия отправляла грамоты в ту или другую державу с подробным означением, в какой форме они писались. Не была забыта и не упущена без внимания ни малейшая подробность. Эти-то заметки и дают в настоящее время средство определить, на какие виды делилась государственная печать, и как различалось ее приложение.

Самый древний (по крайней мере, мне известный) титулярник, т.е. собрание образцов и правил сношений России с другими державами, хранится в Московском архиве Министерства иностранных дел и относится к 6997 (1489) году, но гораздо полнее его другой, также официальный, составленный при царе Алексее Михайловиче: дипломатия его времени представляла более образцов и требовала большей точности в определении различий печати.

Для примера приводим из последнего некоторые отрывки, могущие служить свидетельством о том, в каких случаях акты утверждались государственными печатями того или другого вида и чем различалось самое их приложение. «К Цесарскому Величеству (Германскому Императору) писана грамота на Александрийском на большом листе, самая большая с фигуры, богословие и государево имянованье по Московского, а Цесарево по Римскаго писано золотом, подпись Думнаго дьяка на затылке, печать Государственная большая под кустодиею** с фигуры, в камке кармазине». К королю Французскому грамоты утверждались также большой печатью, но под кустодиею большою. К бранденбургскому курфирсту писали «на средней Александрийской бумаге, кайма без фигур. Божие и Государево имя писано золотом, подпись дьячая без загибки, печать Государственная большая на красном воску, под кустодиею гладкою». К владетелям Молдавской земли писали: на меньшей александрийской бумаге, кайма без фигур, «Божие и Государево именованье по Владимирского золотом, печатают государевою большою печатью на красном воску, под кустодиею, а кустодия без фигур, гладкая». Далее крымским и грузинским ханам писали «татарским письмом, печать кормленая, на красном воску, под кустодиею гладкою; а Нурадину писали даже, не закрывая печать кустодиею». Наконец, к калмыцким тайшам объявление милостивого слова посылалось «на Александрийской на меньшей бумаге, на ней подпись без загибки, печать воротная на черном воску».

Как видите, всё строго по первой пословице. Важно было всё, поэтому процитирую и виды печатей:

«… государственная печать разделялась на следующие виды:
1) большая и малая, по величине изображения и объему государева титула;
2) печать воротная. Она была односторонняя, малая, с московским гербом посредине двуглавого орла, с ушком, приделанным для ношения на шее. Подлинники ее хранятся в Архиве Министерства иностранных дел…
3) печать кормленая, или кормчая, состоявшая по свидетельству титулярника из изображения: «Человек на коне с копьем колет змия, около подпись Царскаго Величества имянованье»… первоначальное назначение этой печати состояло в приложении ее к грамотам, которые давались воеводам и некоторым другим чиновникам на кормление, т.е. на право содержания себя из доходов вверенного им города или места, и, в отличие от печатей, которыми утверждались другие жалованные грамоты на земли и разные преимущества, этой печати придано название кормленой. Впоследствии ею стали утверждать отписки к крымским и татарским ханам».

Можно везде и всюду писать о государственности татар Тавриды, но документы беспощадны к лжецам, ведь общение Русского государства (и не только) и Крымского Юрта фиксируют только одно, вымогательство кочевников у соседей откупа от угрозы нападения с целью захвата людей с целью или их выкупа Русским государством или же перепродажи в рабство. Поэтому я и привёл последнюю пословицу.

В России до XV века общегосударственного герба не было, хотя отдельные великие княжения уже пытались вводить свою эмблематику на монетах и печатях, но еще очень неустойчивую, поскольку со времён Древней Руси каждый князь имел личные знаки собственности на имуществе, монетах (если они были в княжестве) и государственных грамотах, тем более, что, по лествичному праву, князья перемещались по старшинству из одного княжества в другое. Последнее не давало возможности иметь устойчивые эмблемы, яркий пример этому большое разнообразие княжеских знаков на печатях, монетах, начиная от двузубца Святослава до вычурных трезубцев совершенно разных форм. Герб же в отличие от личного тавра, тамги - это знак семьи, передающийся по наследству.

«Мнение об иностранном происхождении наших гербов обязано своим существованием главным образом тому обстоятельству, что геральдика русская усвоила себе атрибуты, необъяснимые нашим бытом, хотя имевшие историческое значение в Западной Европе. Но вместе с тем должно бы перейти к нам и самое слово, служившее для означения понятия, нам чуждого, подобно тому, как, напр., архитектура, военное дело заимствовали названия для частей здания, для разных видов вооружения оттуда же, откуда и самые учреждения, бывшие нам прежде неизвестными. В этом-то отношении филология имеет за собою большие права, и при содействии ее сделан уже не один счастливый вывод для истории движения народов и перехода учреждений и разного рода установлений из одной страны в другую. Производство слова герб должно показать, как славянские народы вообще и русские в особенности смотрели на гербы и где должно искать источника, из которого мы почерпнули это установление.

История геральдики рыцарской доводит до убеждения, что название герба - Wappen, armes - обязано своим происхождением оружию, на котором прежде всего появился этот отличительный знак благородного рыцаря. Вооружение того времени, скрывавшее почти совершенно коня и всадника, породило потребность в таких знаках, при взгляде на которые всякий знал, кто тот витязь, который скрывается под кольчугою и бронею. У славянских народов, не принадлежавших к западноевропейскому рыцарству, по недостатку военных игр, турниров, на которых отличались рыцари Франции, Англии и Германии, герб был вызван другою потребностью.

Во многих славянских наречиях встречаются слова: herb, erb, irb, герб, - в значении наследник или наследство, что и подало повод искать сродства его с немецким erbe, французским heritage. He беремся решать, коренной ли это славянский звук, случайно похожий на германский, или же славянское слово обязано своим происхождением германскому корню; для нас важна та идея, которую славяне связывали с названием герба. Это понятие о наследственности эмблемы, о ее неизменяемости.»

Чтобы понять откуда взялся сложившийся в России герб, почему он получил именно это изображение, начнём с двуглавого орла:

«В современной историографии господствует мнение о том, что изображение двуглавого орла на печати Ивана III было заимствовано с герба императоров Священной Римской империи (концепция Н.П.Лихачева - Г.Алефа). Возникает вопрос, могло ли знакомство в Москве с печатью римско-германского императора Фридриха III повлиять на выбор двуглавого орла в качестве символа для помещения на оборотную сторону печати 1497 г.? Исследование сведений о характере дипломатических посланий императора Фридриха в Москву и форм имперской дипломатики позволяет отрицательно ответить на этот вопрос. Версия о заимствовании двуглавого орла русскими из Византии в современной историографии подвергнута серьезной критике, основной тезис которой сводится к правильному положению о том, что византийская культура не знала геральдики и гербов и, следовательно, двуглавый орел никогда не был гербом византийского императора. Вместе с тем, исследователи давно обратили внимание на сходство силуэта двуглавого орла печати Ивана III с силуэтами балканских двуглавов XV в. из Мореи, Зеты и Албании, но не могли дать объяснение этому явлению. Версия о заимствовании двуглавого орла русскими из Византии в современной историографии подвергнута серьезной критике, основной тезис которой сводится к правильному положению о том, что византийская культура не знала геральдики и гербов и, следовательно, двуглавый орел никогда не был гербом византийского императора. Вместе с тем, исследователи давно обратили внимание на сходство силуэта двуглавого орла печати Ивана III с силуэтами балканских двуглавов XV в. из Морей, Зеты и Албании, но не могли дать объяснение этому явлению.

Мы предлагаем следующее решение этой проблемы. Представление о двуглавом орле, как гербе поздней Римской империи родилось в литературе раннего Ренессанса в Италии (популярное историческое сочинение Джованни Виллани «История Флоренции»), Эта чисто литературная идея повлияла на выбор символа двуглавого орла в качестве имперского герба германским императором Сигизмундом Люксембургским. … Двуглавый орел не был гербом Византийской империи, но в XV веке в Западной Европе в тамошней геральдике присутствовало представление о нем как гербе «императора константинопольского». Сторонники унии с Западом - последние византийские императоры во время посещения и долгого пребывания в странах Западной Европы придерживались тамошних культурных норм. Они и их окружение должны были следовать бытующим там обычаям, в частности, принимать геральдические знаки, присваиваемые им в соответствии с традициями, уходящими корнями в Латинскую империю. После падения Константинополя в 1453 г. часть представителей византийской правящей элиты, ориентированной на латинскую культуру, эмигрировала на Запад, прежде всего в Италию. Именно выходцы из этих семей (известны, прежде всего, Траханиоты) оказались позднее на службе в Москве. Итак, образ балканского двуглавого орла возник в специфической зоне культурного контакта в момент кризиса и гибели Византийской цивилизации. В Москву он попал при посредничестве выходцев из латинофильских византийских семейств.

Что касается значения образа первого русского двуглавого орла, то на печати двуглав не занимает подчиненного положения по отношению к символу всадника-змееборца. Изображение всадника на лицевой стороне должно было обозначать, что владелец печати носит княжеский титул. Рисунок же двуглавого орла на оборотной стороне обозначал именно герб в соответствии с европейской традицией размещения рисунков на оборотных сторонах владельческой печати. Таким образом великий князь московский на печати 1497 г. выражал претензию стать императором, царем.*** По всей видимости, такой смысл композиции не был понят ближайшими преемниками Ивана III.»[2]

Рассмотрев вышеизложенное, волей – неволей придёшь к грустному выводу, что эмблемы как на татарском «Кок байрак», так и на украинском флаге гербами не являются по – определению, первое использовалось как тамга для принадлежащего семье Гиреев скота, (я просто нигде не нашёл, чтобы под этим знаменем и этой тамгой татарские орды шли в бой, поправьте меня, если я ошибаюсь) так и «трізуб» был таким же индивидуальным знаком собственности князя Владимира, ведь после его смерти следующий князь эту эмблему не использовал и она была забыта до XIXвека (кстати, и имя его «трезубец», придумал русский историк Карамзин, как он назывался в древности, мы не знаем).

Евг. Попов

[1] - А.Б. Лакиер «Русская геральдика» 1855 года, переиздание «Москва» 1990 год.

[2] - диссертация по теме "Отечественная история", Агоштон Магдолна

*Курфю́рст (нем. Kurfürst, букв. — «князь-выборщик», от Kur — «выбор, избрание» и Fürst — «князь»; лат. princeps elector imperii) — в Священной Римской империи — имперский князь, за которым с XIII века было закреплено право избрания императора.

**Кустодия - Внизу многих древних грамот привешивались, на шелковых разного цвета шнурках, металлические, восковые и сургучные печати. Эти печати, для большей сохранности, вкладывались в коробочки, называвшиеся кустодиями — металлические, костяные, роговые и т. п. К. обыкновенно бывали или при печатях большого размера, или при тех актах, которые назначаемы были для частного употребления.

Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон 1890—1907